Так называется граница между сценой и зрительным залом. Вдоль нее, по самому переднему краю сцены, устанавливаются осветительные приборы, невидимые зрителям. Слово рампа можно употреблять и в переносном, расширительном смысле. Если говорят: «Пьеса увидела свет рампы», — значит, поставлена в театре.

Известный современный советский режиссер Анатолий Эфрос (1925—1987) рассказал такую историю.
— Однажды, когда мне было всего семь лет, мой папа тянул меня за руку со двора, потому что ему сказали, что я грубо выругался. Я шел и очень боялся предстоящего отцовского гнева... И вот он спросил меня, что я сказал, и я повторил это слово. Тогда он вдруг засмеялся. И попросил меня не быть таким дураком. До сих пор я помню это. Тогда я с особой силой влюбился в папу, просто влюбился...
Отец мальчика оказался талантливым, умным режиссером семейных отношений. А еще и добрым человеком.
Доброта очень важна в любых отношениях между людьми. И для отношений между режиссером и актером тоже. Потому что режиссер — главный человек в театре, от него зависит, каким будет новый спектакль, как будут играть актеры, как прозвучит пьеса.
Режиссер выбирает пьесу, назначает на роли актеров, осуществляет постановку на сцене, вместе с художником решает, как будет выглядеть спектакль внешне, ка-
ними будут декорации. Но главное — определить и решить, как должна звучать эта пьеса сегодня, для чего ставится именно она, а не другая. Ведь одна и та же пьеса может звучать в разных постановках по-разному!
Выше я сказал: режиссер — главная фигура в современном театре. Потому что так было не всегда. Когда-то, в пушкинские времена, например, актеры были предоставлены самим себе, решали свои роли, как им хотелось, как умели, как полагали правильным. А общего плана или решения спектакля не существовало.
Об этом серьезно задумалась Екатерина Семеновна Семенова (1786—1849), знаменитая драматическая артистка пушкинского времени. Ее искусством Пушкин восхищался необычайно. Он написал статью «Мои замечания, об русском театре» и даже подарил любимой артистке рукопись этого своего сочинения.
В 1826 году Семенова оставила сцену. Но, покидая любимое поприще, она подала в дирекцию императорских театров докладную записку под названием: «Мнение актрисы Екатерины Семеновой об улучшении драматических представлений». В этой записке она выразила неудовлетворенность постановкой спектаклей. «Игра и движения каждого, даже последнего актера должны быть приготовлены таким образом, чтобы ход его роли содействовал ходу всей пьесы...» Далее Семенова писала о том, что каждый актер должен хорошо знать характер своего героя, понимать, какие у него отношения с другими персонажами спектакля. Эта записка Е. Семеновой — первый документ, посвященный режиссуре.
Режиссерские заботы нередко брали на себя сами авторы пьес. Гоголь приложил к «Ревизору» специальное пояснение: «Характеры и костюмы. Замечания для господ актеров». И в пей подробно объяснил, как следует ставить и играть его комедию.
Эти же заботы тревожили и Островского. В своей «Записке о причинах упадка драматического театра в Москве», написанной более ста лет назад, он говорил:
«Какова бы ни была труппа — надо ею управлять... Для успешного управления труппой нужно много специальных знаний, которых никакая чиновничья добросовестность заменить не может. Надо уметь определять актерские способности, их характер и размер, чтобы не ошибаться в распределении ролей; надо следить за успехами молодых артистов и помогать их правильному развитию; а главное, — надо руководить постановкой пьес как внешней, т. е. декоративной, так и исполнением, для чего необходима художественная дисциплина. А дисциплина только тогда достижима, когда управляет делом лицо авторитетное... Вез дисциплины сценическое
искусство невозможно; оно перестает быть искусством и обращается в шалость, в баловство...»
Эти строки великого драматурга звучат вполне современно. Вот только слова режиссер Островский не употребляет: оно тогда еще не было в ходу.
Началом серьезной режиссуры в современном ее значении считается возникновение Московского Художественного театра, творческая деятельность К. С. Станиславского и В. И. Немировича-Данченко. За истекшие с тех пор десятилетия создалась и развилась современная советская режиссура.
Однажды Станиславского спросили, кого из советских режиссеров своего времени он считает самым талантливым. Константин Сергеевич ответил: «Я знаю только одного режиссера — Мейерхольда».
Всеволод Эмильевич Мейерхольд (1874—1940) действительно наиболее яркая фигура в нашем режиссерском искусстве предвоенной поры. Ученик В. И. Немировича-Данченко, Мейерхольд четыре года работал во МХАТе в качестве актера, сыграл ведущие роли в первых прославленных спектаклях Художественного театра.
Режиссерскую деятельность Мейерхольд начал в 1902 году. Его первые же постановки были отмечены поисками новых путей в сценическом искусстве. Зревшие революционные настроения в обществе отразились и в новых, революционных формах спектаклей режиссера.
Мейерхольду принадлежит историческая постановка в 1917 году лермонтовского «Маскарада» на сцене Петроградского Александрийского театра. Это был первый спектакль в репертуаре советских петроградских театров.

Происходит от латинского слова, в переводе на русский означающего необходимое. Так называют подлинные и бутафорские вещи, необходимые актерам по ходу
спектакля: портфель для учительницы, велосипед — в квартире спортсмена, скрипка — для музыканта. Реквизитом называют и некоторые дополнения к сценическому костюму: латы для Дои Кихота, очки для близорукого или дальнозоркого персонажа, веер для светской дамы прошлых веков, трость и трубка — для Шерлока Холмса, кортик — для военного моряка.

«Тревожная, настороженная тишина. Слабо различимый горизонт. Тучи. Равномерное движение цепи. Музыка передает звуки боя. В цепи матросской зияют бреши. Видно, как падают подкошенные люди. Не выдержав, матросы метнулись назад. Навстречу резерв. Простой командой Комиссар останавливает людей: „Не в ту сторону наступаете, военные моряки!".
С этого текста начинается второй акт пьесы «Оптимистическая трагедия» Всеволода Вишневского.
«Оптимистическая трагедия» — классическая пьеса советского театрального репертуара. В ней рассказывается, как матросский полк защищал Родину в дни гражданской войны.
А приведенное выше авторское пояснение, указание для исполнителей, а также для читателя, если мы читаем пьесу в книге, называется ремаркой. Ремарка содержит краткую характеристику обстановки действия, поведения действующих лиц, их настроения.

Слово это — латинского и французского происхождения и означает список, опись. Так называют сумму пьес, включенных в сезонную афишу театра.
Круг ролей актера тоже можно назвать репертуаром. Например, можно сказать: в его репертуаре только героические (или только комические) роли.
Этот термин может определять и вид театра: оперный, эстрадный, комедийный репертуар.

В переводе с латинского — повторение. В повторениях, в репетициях и состоит главный способ подготовки любого спектакля. Во время репетиций режиссер и актеры читают пьесу, обсуждают ее, обдумывают характеры действующих лиц.
Первоначальные репетиции называют застольными. Актеры еще не на сцене, а просто за столом обсуждают облик будущего спектакля. Позднее репетиции переносятся на сцену. А накануне премьеры — первого представления— проводится генеральная репетиция — окончательная проверка проделанной работы.

Однажды, когда репетиция очередной постановки в Художественном театре не клеилась, когда актеры выходили на сцену пустыми, без всякого душевного подъема, с потухшими глазами, Константин Сергеевич Станиславский задумался о природе актерского творчества, о том, что принято называть вдохновением.
Что же означает это слово? В «Толковом словаре» В. И. Даля оно объясняется так: «Высшее духовное состояние и настроение; восторженность, сосредоточение и необычайное проявление умственных сил».
К сожалению, такое состояние приходит к человеку, художнику, по неведомым причинам, в неожиданное время и отнюдь не «по заказу». В русском театре прошлого века символом артиста, игравшего исключительно на порывах вдохновения, навсегда остался легендарный Павел Мочалов (1800 — 1848). Когда он был «в ударе» — играл великолепно, исторгал у слушателей слезы, потрясал всех. Но современники вспоминают, что иногда Мочалов играл из рук вон плохо: это значило, что вдохновение в тот вечер его не посетило.

Вьюжным февральским днем по Невскому проспекту в Петрограде двигалась странная процессия. Несколько мужчин тащили довольно внушительные по размерам сани. А на них стояли... два златогривых коня!
Лошади в том 1922 году не были редкостью: извозчичьи сани — а летом пролетки — то и дело скользили по снегу или катили по торцовым петроградским мостовым. Извозчики на козлах лихо выкрикивали свое обычное: «А ну поберегись!» — и взмахивали кнутами. Но эти два прекрасных коня никого не везли, а сами оказались «седоками». Потому что были они не живыми, а бутафорскими!
За санями бежала толпа мальчишек. Они с радостным изумлением разглядывали необыкновенных коней, норовили их потрогать, помогали тащить сани, восторженно перекрикивались. Удивительная процессия свернула с Невского на Фонтанку, а оттуда — на Моховую.
А в зале бывшего Тенишевского училища на скамьях амфитеатра томились в напряженном ожидании школьники. Их пригласили на генеральную репетицию спектакля — назавтра здесь, в этом здании, открывался новый театр для детей. Но назначенное для начала репетиции время миновало, а сцена все еще была пуста, и не вспыхивал праздничный свет. Опоздание было вызвано тем, что декорационные мастерские не успели сделать декорации и бутафорию к нужному сроку. Поэтому несколько актеров и вызвались сами притащить в театр необходимых для спектакля златогривых коней.
Наконец сани торжественно въехали во двор училища, остановившись прямо у служебного входа в новый театр. Мальчишек, сопровождавших коней на всем пути, тоже пришлось пригласить в зал: они сгорали от любопытства. Свет стал меркнуть, и на сцене в лучах прожекторов появились два деда в лаптях. Обращаясь к зрителям, они начали свой рассказ:

Давным-давно в городке на берегу Средиземного моря жил старый столяр Джузеппе по прозванью Сизый Нос. Однажды ему попалось под руку полено. Джузеппе решил смастерить из него что-нибудь. Но вдруг полено запищало тоненьким голоском. Столяр решил подарить это странное полено своему приятелю, шарманщику папе Карло... Конечно, так начинается сказка Алексея Николаевича Толстого «Золотой ключик, или Приключения Буратино». В ней рассказывается о приключениях деревянной куклы Буратино. А заканчивается сказка представлением в кукольном театре «Молния», где куклы сами пишут пьесы в стихах и сами в них играют.
Это — сказка.
А в жизни театр кукол появился еще в Древнем Риме. Позднее в той же Италии распространился народный сатирический театр кукол. Главным героем его представлений стал веселый, неунывающий Пульчинелла. Народные кукольные герои, умевшие выразить чувства простых людей, появились и в других странах. Во Франции любимцем зрителей стал Полишинель, в Англии — Панч, в Германии — Гансвурст, в Голландии — Пикель-геринг, в Польше — Копленяк. В Чехии несколько позднее родился Кашпарек.
По характеру, смелости, дерзости, насмешливости все они — родственники нашего Петрушки. То, что не могли, не решались произнести вслух мужики и рабочие люди, громко выкрикивали на площадях и ярмарках куклы. А что сделаешь Петрушке? Представления бродячих кукольников запрещались. Деревянные подмостки и легкие ширмы убирали. Но назавтра Петрушкина ширма появлялась в соседнем селе и куклы снова дерзко и смело, во весь голос выражали тайные мысли собравшихся зрителей.
После революции Петрушка все же постепенно ушел в историю: появились более современные виды кукольного театра.
Этих видов несколько. Петрушка, кстати, относился к верховым, перчаточным куклам (верховые — потому что появляются поверх ширмы). А еще бывают марионетки — они двигаются на нитках или на проволоке, а их водители-артисты находятся над сценой. В паше время широко распространены тростевые куклы — они управляются из-за ширмы тростями. А бывают еще и механические, и теневые...
На современной сцене кукольного театра куклы могут играть вместе с актерами. Например, если надо поставить спектакль о приключениях Гулливера, то самого Гулливера может играть актер, а лилипутов — куклы.

Однажды древнегреческий оратор Демосфен возвратился домой огорченный, расстроенный: он — уже не в первый раз — неудачно выступил с речью и слушатели проводили его недовольными выкриками и насмешками. Демосфен глубоко, болезненно переживал неудачу и шел домой с закутанным от стыда лицом.
В Древней Греции ораторское искусство блистало и считалось одним из высших и почетных поприщ. К тем, кто решался подняться на возвышение для соревнования в красноречии, предъявлялись высочайшие требования. От мастерства оратора зависели и исход политических событий, и судьба подсудимого. Яркая речь открывала оратору путь к славе.
Идя тогда домой, Демосфен встретил своего друга, актера Сатира, и стал жаловаться ему, что из всех ораторов Греции он самый трудолюбивый, а народ все равно насмехается над ним.

Мы говорим так иногда, противопоставляя два несопоставимых понятия. Мы делаем это для усиления смысла.
Такое противопоставление основано на том, что трагедия — самый серьезный, самый значительный, наиболее насыщенный высокими страстями жанр драматургии и театра.
В основе трагедии — печальные, мрачные события, резкое столкновение непримиримых сил, ведущее к гибели главного героя. Действие трагедии не может вращаться вокруг частных случаев быта (этим занимаются драма и комедия). Она поднимает жизненно важные вопросы, когда от их решения зависит судьба или даже жизнь человека, яркой личности, каких-либо групп людей, классов, даже народа или государства.
Сюжет трагедии составляют, как правило, конфликты между человеком и действительностью. Герой должен принять решение, выбрать определенный жизненный путь. Происходит душевная борьба значительной личности по значительной причине. В том, какое решение примет человек, мы обнаруживаем его достоинство, силу его воли или разума, величие характера, душевную красоту. Примените все эти законы трагедии к борьбе членов легендарной «Молодой гвардии» — и сами сможете ответить на вопрос, какой путь они выбрали в условиях непримиримых противоречий с действительностью, нежелания смириться с фашистской оккупацией.
Древние считали, что трагедия на сцене обладает целительной силой и «очищает» зрителей от мелких страстей и пороков. Трагический спектакль действительно возбуждает высокие чувства, серьезные мысли, подъем душевных сил, доставляет художественное наслаждение. Трагедия углубляет и расширяет духовный мир зрителей, побуждает человека задуматься о главных вопросах жизни. Даже самые положительные качества человека нередко приводят в трагедии к роковым, губительным последствиям...
В «Оптимистической трагедии» Всеволода Вишневского действует и сражается за революцию коллективный герой, как раз та «группа лиц», что говорилось выше — революционный матросский полк. Он не однороден, у каждого человека — свой характер, свои взгляды на жизнь. Но общее дело, борьба объединяют людей. Полк погибает в неравной борьбе, и потому пьеса трагична. Но в ней есть и оптимизм — вера в будущее и в лучшую жизнь, — ее не добудешь без жертв.
Как все это звучит в пьесе?

Это небольшие по размерам пьески острокомедийного характера. Родился фарс в мрачную эпоху средневековья, когда постановки на сцене носили особенно серьезный, даже религиозный характер. Фарс выразил веселость народа, его точный и смелый юмор. В этих пьесках всегда звучали соленые, грубоватые шутки, бесцеремонная насмешка над человеческими слабостями, недостатками, пороками, иногда — и над физическими недостатками.
Вот сюжет одного из первых средневековых фарсов.
Муж и жена долгое время живут в раздоре и ссорятся из-за того, что не могут прийти к согласию: кому какую работу делать по дому. Наконец они решают составить договор. В нем точно обозначается, у кого какие обязанности: муж чинит дом, добывает и колет дрова, разжигает печь. Жена стирает, стряпает, гладит, смотрит за скотиной. На том и порешили.
Однажды муж услышал со двора истошные крики. Выбежав во двор, он увидел, что жена свалилась в глубокий чан с горячей водой, согретой для стирки.
— Подай руку скорее! — кричала жена.
А муж, внимательно просмотрев условия договора, ответил:
— Нет уж, не могу. Среди моих обязанностей не указано, что я должен тащить тебя из кипятка!
Я пересказал этот сюжет своими словами. На площадных подмостках средневековых городов он выглядел, конечно, гораздо смешнее и вызывал бурное веселье собравшихся вокруг сцены зрителей.
В тогдашних фарсах осмеивались жадные монахи, грубые солдаты, походившие на разбойников с большой дороги, доктора-шарлатаны. Доставалось и богачам, а иногда даже и папе римскому.
Герои фарсовых сценок всегда бывали окарикатурены. Пороки так сильно преувеличивались, что выглядели чудовищными. Одним из обычных сценических игровых приемов оказывалась потасовка: фарс ведь не отличался деликатностью.
Артисты, игравшие фарсовые спектакли, выносили и побои, и пинки, и многие другие неприятности. В архиве города Вены сохранился даже удивительный
перечень денежных надбавок актерам за фарсовые неприятности. Удар плетью, оплеуха и пинок ногой дополнительно оплачивались по 34 крейцера. За окачивание холодной или горячей водой полагалось вдвое больше. Выше всего была такса за падение со «скалы» или из окна — 1 гульден 10 крейцеров.
Фарсы питали и более серьезную драматургию. Многие фарсовые сюжеты и приемы использовал великий французский драматург и актер Мольер — к примеру, в комедии «Мнимый больной».
Иногда фарс на сцене сравнивался с карикатурой в живописи. Это верное сравнение.
В наши дни фарс — редкий гость театрального репертуара. Но наверное, и сегодня этому виду комедии нашлось бы, над чем и над кем посмеяться, кого высмеять, кому без всяких церемоний дать тумака...