Вьюжным февральским днем по Невскому проспекту в Петрограде двигалась странная процессия. Несколько мужчин тащили довольно внушительные по размерам сани. А на них стояли... два златогривых коня!
Лошади в том 1922 году не были редкостью: извозчичьи сани — а летом пролетки — то и дело скользили по снегу или катили по торцовым петроградским мостовым. Извозчики на козлах лихо выкрикивали свое обычное: «А ну поберегись!» — и взмахивали кнутами. Но эти два прекрасных коня никого не везли, а сами оказались «седоками». Потому что были они не живыми, а бутафорскими!
За санями бежала толпа мальчишек. Они с радостным изумлением разглядывали необыкновенных коней, норовили их потрогать, помогали тащить сани, восторженно перекрикивались. Удивительная процессия свернула с Невского на Фонтанку, а оттуда — на Моховую.
А в зале бывшего Тенишевского училища на скамьях амфитеатра томились в напряженном ожидании школьники. Их пригласили на генеральную репетицию спектакля — назавтра здесь, в этом здании, открывался новый театр для детей. Но назначенное для начала репетиции время миновало, а сцена все еще была пуста, и не вспыхивал праздничный свет. Опоздание было вызвано тем, что декорационные мастерские не успели сделать декорации и бутафорию к нужному сроку. Поэтому несколько актеров и вызвались сами притащить в театр необходимых для спектакля златогривых коней.
Наконец сани торжественно въехали во двор училища, остановившись прямо у служебного входа в новый театр. Мальчишек, сопровождавших коней на всем пути, тоже пришлось пригласить в зал: они сгорали от любопытства. Свет стал меркнуть, и на сцене в лучах прожекторов появились два деда в лаптях. Обращаясь к зрителям, они начали свой рассказ:
За горами, за лесами, За широкими морями, Против неба — на земле Жил старик в одном селе.
Надеюсь, вы узнали сказку? Конечно, «Конек-Горбунок» П. П. Ершова (1815—1869). Этим спектаклем началась жизнь Ленинградского театра юных зрителей. День его рождения — 23 февраля 1922 года.
А самый первый советский театр для детей открылся в 1920 году в Москве. Он так и назывался: Первый государственный театр для детей. Он тоже открылся сказкой — «Маугли» Киплинга. Первые зрители во все глаза смотрели на сцену.
«Уф! — Это сказал Отец ГЗолк. — Пора опять на охоту!»
Здание петроградской Европейской гостиницы заполнили необычные постояльцы. Здесь в просторных номерах с высокими лепными потолками, массивными дверями, цветными стеклами в оконных проемах и коврами на лестницах десятки лет жили богатые господа, дельцы, знаменитые артисты-гастролеры. К их услугам были рестораны и кафе, зимний сад, почтительная тишина.
Эта тишина взорвалась, когда вскоре после революции гостиницу заполнили подростки: сироты гражданской войны, беспризорники, нередко озлобленные, разобщенные, не желавшие признавать законов коллектива. Они носились но коридорам, потихоньку курили, старались избежать привода в кабинет врача. Роскошный отель для иностранцев и состоятельных гостей превратился в интернат.
Преподаватели рассказывали мальчикам и девочкам об истории России и народов других стран, о правилах арифметики, учили писать и читать. А педагог-воспитатель Александр Александрович Брянцев, похожий на доброго дедушку, хотя ему не было тогда и сорока лет, на первом же уроке стал устраивать из простыни ширму. Потом сам скрылся за ширмой, и над ее верхним краем неожиданно появился Петрушка.
Урок превратился в кукольный спектакль.
В другой раз за Петрушкой последовали персонажи пушкинской «Сказки о рыбаке и рыбке». Только теперь девочки сами шили костюмы, а мальчики как могли возводили избушку рыбака, царские хоромы. Юные «актеры» сами играли не только старика, старуху и золотую рыбку, но и изображали море, волны, ветер, бурю...
Эти театрализованные игры положили начало первому советскому ТЮЗу (о его открытии я рассказывал выше). Некоторые из воспитанников Брянцева, на всю жизнь увлекшись театром, стали позднее артистами этого замечательного театрального коллектива. Первым командармом нового театра стал, конечно, Александр Александрович Брянцев (1883—1961).
«Бывало и раньше на Западе и у нас, в России, театры по воскресеньям показывали школьникам спектакли, главным образом, по классическим произведениям, в дополнение к школьной программе, — говорил Александр Александрович. — Для малышей изредка ставили наскоро сколоченные сюжетики про добрых фей, гномов и эльфов или умилительно сладенькие сказочки про «нянюшкины именины». Но театр с постоянным репертуаром для детей создавался впервые».
ТЮЗ на Моховой, по случайному совпадению, находился в одном здании со школой, в которой я учился. Разумеется, в числе первых поколений юных зрителей оказался и я. Этот театр стал для нас не только источником великих радостей, но и второй школой. Только учили нас здесь думать и чувствовать.
Сегодня театры для детей есть во всех республиках Советского Союза.
