Когда мы радуемся, грустим, сердимся, испытываем страх, да и вообще любое чувство, даже когда просто томимся от скуки в ожидании чего-либо, мышцы нашего лица непроизвольно приходят в движение. Глядя на товарища, вы зачастую можете определить, какое у него настроение: рад ли он чему-нибудь или, наоборот, чем-то расстроен. Вы способны понять это без всяких слов.
Вот эти-то движения лицевых мышц, изменения выражения лица, и называются мимикой.
В жизни мимика не искусство, а наша естественная способность. Выражение лица возникает обычно непроизвольно. Зато у актера все это — результат большой, вдумчивой работы, внимательного изучения
характеров. На сцене мимика — важная часть актерского искусства. Она связана и с гримом: они дополняют друг друга.
Ученые издавна поняли выразительную силу мимики и пытались изучать ее. Еще в XVII веке директор французской Академии живописи и скульптуры Шарль Лебрен написал трактат «О методе изображения страстей». Ученый пытался установить, какие именно мышцы лица работают, когда человек испытывает то или иное чувство. Нот, например, что писал Лебрен о выражении страха:
«Страх, когда он очень силен, выражается В том, что у пораженного им брови сильно подняты в середине, а мускулы, вызывающие их движение, резко обозначены, тесно сжаты и падают на нос, который как бы стянут в верхней части...»
Особенно важна мимика на сцене, когда актер молча реагирует на события, на реплики партнеров. Кто молчаливую реакцию передает выражение лица.
монолог
...Безумным вы меня прославили всем хором. Вы правы: из огня тот выйдет повредим.
Кто с вами день пробыть успеет,
Подышит воздухом одним,
И в нем рассудок уцелеет. Вон из Москвы! сюда я больше не ездок.
Перед вами отрывок из знаменитого финального монолога Чацкого. Впрочем, все монологи Чацкого из комедии Грибоедова «Горе от ума» знаменитые.
Монологом в драматургии и театре называют наиболее важное и наиболее развернутое обращение одного персонажа к другому или к нескольким другим действующим лицам. Монолог может быть также обращен к зрителям или даже к самому себе.
У Евгения Шварца есть пьеса-сказка «Тень». Она написана (то мотивам одноименной сказки Ганса Христиана Андерсена.
А начинается пьеса и спектакль с того, что главный герой, Ученый, ищет у себя в комнате очки и вслух разговаривает сам с собой: «Когда теряешь очки, это, конечно, неприятно. По вместе с тем и прекрасно — в сумерках вся моя комната представляется не такою, как обычно. Этот плед, брошенный в кресло, кажется мне сейчас очень милою и доброю принцессою. Я влюблен в нее, и она пришла ко мне в гости. Она не одна, конечно.
Принцессе не полагается ходить без свиты. Эти узкие длинные часы в деревянном футляре — вовсе не часы. Это вечный спутник принцессы, тайный советник. Его сердце стучит ровно, как маятник, его советы меняются в соответствии с требованиями времени, и дает он их шепотом. Ведь недаром он тайный...»
Вы заметили? Чацкий обращается в своем монологе к Фамусову, Софье, Молчалину, к выжившим из ума зловещим московским барыням. Ученый в «Тени» говорит вроде бы сам с собой, но, конечно, обращается к зрителям. Он начинает рассказывать сказку, которую нам предстоит увидеть на сцене.
А Шут, один из главных героев пьесы Радия Погодина «Трень-брень», не только впрямую обращается к зрителям, но и призывает их стать соучастниками предстоящих событий;
«О благородные юные зрители, досточтимые пионеры, отважные защитники мелких животных и лесных насаждений, я приветствую вас! Я расскажу историю, которая началась неизвестно когда и, наверное, не скоро закончится... Только не торопитесь смеяться!..»
